Вот все приготовления закончены. Распечатаны карты, в которые мы рассматривали под Новый Год, прокладывая маршрут, докуплено необходимое снаряжение, расфасована еда. Мы встречаемся у памятника «Под варежкой» на железнодорожном вокзале и садимся в вагон под подозрительные взгляды проводниц (будут пить и петь песни до утра?) и неприязненные взгляды других пассажиров. Под конец прочие обитатели вагона оттаивают: старушки, которые гоняли нас из своих купе, учатся вязать скалолазные узлы, а проводницы желают нам счастливого пути.

Мы едем с друзьями открывать для себя новую горную страну. Мы были в Крыму, на Урале, Алтае, Тянь-Шане, Саянах, Кузнецком Алатау, Байкале. Каждое лето Сибирь вновь манит нас всё более дикими местами, высокими горами, горными реками, озерами и водопадами. Мы – романтики в старом смысле этого слова: ужину при свечах летом предпочитаем посиделки с гитарой у костра, а романтике шопинга – походы «за туманом и за запахом тайги». Нас не смущает, что географические открытия уже сделаны, мы не верим передаче «Вокруг света» и хотим посмотреть своими глазами на новый край, который к концу путешествия станет частью нашей личной родины.

Мы не хотим ждать, когда у подножия горы будут построены отели, мотели, казино и ночные клубы, а на вершину будет идти канатная дорога. Наоборот, мы торопимся туда, где цивилизация пока нерентабельна, где реки не одеты в гранит, вместо ковра – трава, а вместо душа – водопад. Мы едем отдохнуть от цивилизации и её защитных покровов, превращающихся в смирительные рубашки, – от города, дома, а в теплый день – и одежды. Мы хотим общаться со стихиями, наслаждаясь солнцем, водой и ветром на природе, а не в солярии, бассейне и под кондиционером.

После поезда пересаживаемся в автобус или ГАЗельки, последние селения остаются позади. Виртуальные проблемы городской жизни забыты, нас ждут несколько недель жизни с ясной целью и задачами – пройти маршрут. В экспедиции цели видны на горизонте в буквальном смысле – это горы, синеющие вдали как с рериховских полотен.

Выгружаемся из автобуса, проверяем, не забыли ли чего-нибудь, при этом с удовольствием забываем социальные маски. Расплатились с водителем, и главная ценность цивилизации (я имею в виду liberal values - деньги) утрачивает свое значение.

При первом переходе удивляемся, что у нас вообще получается передвигаться, ведь рюкзаки при погрузке в поезд казались такими тяжелыми. Первый отдых. Часть туристов спит, другие устраивают какую-нибудь игру, чтобы размяться.

Дошли до первого озера и, если погода хорошая, вся группа с удовольствием плещется, несмотря на то, что вода в горных озерах либо холодная, либо ледяная. Сговариваюсь с несколькими участниками группы купаться в каждом встречающемся озере. Конечно, потом будут отговорки, связанные с холодом и усталостью, и даже самая главная, против которой нечего сказать: «Вода – не моя стихия». Но купание бодрит каждый раз. В конце похода понимаем, что вода везде разная, и купание в каждом водоеме – это не только забава, но еще и акт познания. А часто ли мы познаем что-нибудь всем телом, а не только глазами и ушами? Не только ноги познакомились с землей, по которой мы прошли, но и кожа впитала в себя воду со всего маршрута и запахи тайги, альпийских лугов и тундры.

Ночевка после первого ходового дня. Первыми встают дежурные. Для желающих провожу зарядку из йоги или цигун. Некоторые туристы предпочитают подольше покопаться в палатке, как будто пять минут что-то изменят.

Первый перевал приносит радость первой выполненной задачи и позволяет с высоты увидеть пройденный маршрут и оценить силы на следующие дни. После первых трех дней энтузиазм заканчивается и наступает переломный момент. То, что раньше давалось физическими и волевыми сверхусилиями, теперь требует оптимальной работы тела и воли. Мы понимаем, что уже не можем безрассудно тратить свои силы. Приходит осознание, что 2-4 дневные походы по Южному и Северному Уралу – это всего лишь вылазки и тренировки, которые позволяют освоить туристические навыки, но не адаптация к жизни на природе.

Наконец, уже дошли до интересного места, где будет установлен базовый лагерь, где будет дневка и откуда мы будем делать радиалки (пешие прогулки налегке). Приятно прогуляться вдоль горной реки, любуясь водопадами. Рюкзака нет, идти легко, и мы радуемся, что основное наше занятие сегодня – наслаждаться видами. Немного жаль тех туристов, которые остались в лагере, чтобы подлечиться или отдохнуть. Вечером нас ждет насыщенная программа. Это может быть день рождения или туристическая баня. Она позволяет помыться, прогреться, если предыдущие дни были холодными. Окунания в холодную воду в сочетании с баней стирают напряжение в теле и усталость прежних дней.

Восхождение на самую большую гору нашего маршрута приносит восторг и умиротворение. Мы стоим на вершине, а перед нами во все стороны простирается огромная горная страна. Жизни не хватит, чтобы обойти ее. Открывающиеся виды возвращают энергию, затраченную с начала похода. Мы понимаем, что не зря напряженно шли все эти недели. Участникам экспедиции становится ясно, почему мы такое большое внимание уделяем Сибири. Трудно найти другую страну на Земле с такими дикими бескрайними просторами, кажущимися бесконечными, где человек лишь редкий гость.

После главной вершины добавляю экзотики – провожу огненные и дыхательные практики. Туристы очищаются огнем и уже не боятся бегать по раскаленным углям, а некоторые, решившиеся на ребёфинг, получают духовный опыт.

Впереди еще много дней путешествия. Рюкзаки становятся всё легче, тело уже автоматически преодолевает препятствия, а коллектив как один организм с общим сознанием решает текущие задачи. Изменяется представление о времени. Сначала исчезают числа, потом – дни недели. Поскольку основное занятие – переходы, время сливается с пространством, и они уже не мыслятся отдельными категориями. В кажущемся хаосе гор и скал начинаем находить гармонию и закономерности. Интуитивно находим воду, подсознание предсказывает появление препятствий. Несмотря на суровость природы, с удивлением убеждаемся в верности антропного принципа (вселенная как будто создана для человека, она дружественна к нему): вода находится именно тогда, когда начинает хотеться пить, а дня как раз хватает, чтобы преодолеть перевал.

У костра объясняю разницу между альпинизмом и горным туризмом. Альпинист добирается до базового лагеря, откуда совершает всё более сложные восхождения. Часто его не удовлетворяет наиболее простой путь на вершину, радость приносит первое восхождение по еще никем не пройденному маршруту (в 2009 г. команда турклуба «Уральские тропы» совершила первовосхождение на пик Птицу на Байкальском хребте по западному склону). Для ночевки альпинист старается добраться до базового лагеря, даже если восхождение было многочасовым. Горный турист путешествует по горной стране, проходя несколько перевалов и неся на себе всё снаряжение. Он редко задерживается на месте дольше трех дней, ночует там, где возникает необходимость, а для восхождения на вершины выбирает наиболее простой маршрут. Он учится жить на той местности, по которой идет.

Однажды я услышал, как говорят, что туризм – это одно из хобби, занимаясь которыми, люди уходят от реальной жизни. Я вспомнил случай из своей первой экспедиции – поход на Маньпупунер. Мы шли по Холатсяхлу (Горе мертвецов), налетела туча, вокруг сверкали молнии, а мокрый курум был настолько реален, что мне трудно представить что-нибудь более реальное. Все мои мысли тогда были сосредоточены на ходьбе и окружающей природе. Может быть, туризм – не уход от реальности, а возвращение к ней – то есть к естественному образу жизни?

Через две недели экспедиции городские проблемы полностью забыты, нас посещают всё более возвышенные, а иногда и религиозные мысли о потерянном рае (или поисках Шамбалы), Неведомой силе, четырех стихиях, Матери-Сырой-Земле. (Однажды сразу после похода ко мне подошли с сияющими глазами парень и девушка из какого-то нетрадиционного христианского течения и спросили, хочу ли я попасть в рай. Я им ответил, что я только что оттуда.) Понимаем, почему пророки уходили в горы. Горы священны, причем любые горы. Нет необходимости лететь на Ближний Восток с толпой паломников, достаточно сесть на поезд в Сибирь. Там царство гармонии и чистоты, там из ледников берут начало великие реки. Вместо пустыни и смоковниц вы увидите снежные пики и кедровую тайгу на склонах. Что для вас ближе? Есть ли смысл искать духовность в чужих землях, не лучше ли научиться видеть священное в своей земле? Алтай, Кузнецкий Алатау, Западный и Восточный Саян, хребты Прибайкалья и Забайкалья, Становое нагорье – края наших экспедиций – это наша священная земля, колыбель народов Евразии, часть еще большей страны вместе с Монголией, Тянь-Шанем и Гималаями.

Лето в Сибири жаркое, но короткое. За экспедицию мы успеваем побывать во всех природных зонах и временах года. Окончание экспедиции может встретить нас инеем по утрам. Мы стали другими людьми. Оказалось, что мы созданы для огромных физических нагрузок. Многие с удивлением узнали, что можно перейти вброд по пояс ледяную реку, а затем полдня гулять по снегу и не заболеть. Для нас стало естественным летом вести кочевой образ жизни. Жить в палатке намного приятнее, чем в бетонных стенах, и мы не понимаем, как можно жить иначе. Три недели путешествия по эмоциям равняются году городской жизни. Участники экспедиций - счастливые люди, успевающие жить двумя жизнями.

Мы на высшей точке последнего перевала, я долго смотрю назад на горную страну, которая стала частью моей родины. Сюда я больше не вернусь никогда. Те участники, которые ходят в экспедиции каждый год, разделяют мои чувства. Экспедиция прошла успешно, мы посетили всё, что хотели. Рюкзаки наши полупусты, но каждый из нас уносит с собой тот энергетический дар земли, который смог «поднять». Горных краев много, маршрутов для наших экспедиций хватит на 10 лет вперед. Жизнь не вечна, и мы не можем себе позволить возвращаться туда, где уже были.

В туалете поезда отшатываюсь от зеркала, не узнав себя. Руководитель экспедиции философски смотрит на то, как отлаженный совместной жизнью коллектив с общими целями постепенно распадается. Хороший поход у руководителя вызывает чувство удовлетворения, а отличный – легкую грусть из-за потери коллектива. Дружба остается. С кем и в каких еще ситуациях мы проводим 24 часа в сутки несколько недель? Иногда возникает и любовь. Приятно узнать о предстоящих свадьбах походных друзей.

Прохожие в городах, которые мы проезжаем на обратном пути, странно на нас смотрят. Ответ пришел в Екатеринбурге, когда человек на перроне спросил: «Россию приехали посмотреть?». Мы стали иностранцами на равнине и смотрим на город как иностранцы. По походной привычке вглядываемся в лица прохожих, поражаемся толпам людей на площадях, с грустью смотрим на пруд, в котором нельзя купаться, и не понимаем, как же можно позволить так загадить реки, что из них нельзя пить.

Пара недель уходит на адаптацию к городской жизни, но некоторая отстраненность останется почти на полгода. Позитивный настрой и энергичность убывают у всех по-разному. Монтирую фильм об экспедиции. Получается два часа. Не много ли? Рука не поднимается вырезать куски. Вот и встреча походных друзей осенью – самовар. Рассматриваю элегантно одетых девушек, а также понимаю, что комфорт городской жизни зимой имеет для меня значение. Фильм смотрим не отрываясь. Приглашаю в небольшие походы по Уралу, которые предстоят в турклубе «Уральские тропы». Интересное место – Урал. Гостеприимные горы, словно созданные для небольших тренировочных вылазок. А Екатеринбург – как раз посередине между Северным и Южным Уралом. На этих горах заканчивается Русь и начинается Сибирь. Почему, стараясь вести себя как европейцы, мы счастливы тогда, когда понимаем, что мы на самом деле – азиаты?

В конце самовара жму руку походным друзьям и задаю себе вопрос: «На будущий год пойдет ли этот человек в экспедицию, или его засосут работа и другие жизненные обстоятельства, сделав экспедицию единственной в его жизни?» В любом случае, память о ней останется навсегда. Через месяц мы будем выбирать новый горный край для экспедиции следующего лета.

См. http://www.uraltropa.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=1224&Itemid=135'>фильм о летних экспедициях.